Современный русский

Современный русский язык эволюционирует в сети, и это никогда не было ему на пользу. В девяностые с монохромных экранов первых компьютеров на язык молодого поколения прыгнули англицизмы: загамать ночку, откомментить фичу, просерчить задачу и не просрать дедлайн. Это бесило учителей и родителей, служило предметом выпендрежа в компаниях хилых очкариков, иногда веселило, иногда раздражало, но в целом знало свое место: это был сленг субкультуры, который не влиял на отношения вне нее. Иностранность сленговых слов была камнем водораздела.

Современный сетевой сленг построен на русском и на олбанском. Оба ужасны по-своему. Олбанский — исковерканное наречье, как у орков. Но русский, используемый в сети, корежит не формы слов, а их смысл. Произнося «толстый тролль», мы забываем, что с той стороны скорее всего невзрачная девица, желающая 83 рубля на колготки в блестках и дешевую косметику. Слова рождают совсем другой образ. В итоге мы мочим или стойко игнорируем тролля, на которого в реальности и не посмотрели бы. Сленг начинает влиять на отношения между людьми.

Из всего современного русского мне больше всего ненавистно слово рукопожимаю. Мало того, что я никак не могу ухватить его значение, оно еще и удивительно мерзко звучит. Почему русский язык стал таким двуличным? Как-то в сетевой дискуссии я увидел четко сформулированное проклятие, над которым крутилась воронка инферно. Слова же гласили «Счастья Вам и Вашим детям». Как это получается?

Рукалицо, блин.